ВЫБОР РЕДАКЦИИ:
Бронзовый век русской поэзии
Так начинался соц-арт. Но этот же метод работал и в лирическом направлении:
Терраса,
раскаты,
азарт и восторг,
весь черный восток,
какая гроза!
какая гроза!
Молнии по всему фронту,
надо закрыть бы фортку,
молния как игла!
Грохот и звон стекла.
Вот!-
это в громоотвод.
Кто-то встает.
(Михаил Соковнин, из предметника "Застекленная терраса")
Конечно, принцип конкретистского "невмешательства" не ограничивается только освобождением слов от "грамматических связей". "Голое" слово в хлебниковско-обэриутском смысле, то есть слово с расшатанной и почти "содранной" семантической оболочкой (в пределе — заумь), не для конкретистов. Их интересует слово "конкретное", то есть живое, рабочее, со своим контекстом. "Невмешательство" в контекст важнее освобождения от синтаксического подчинения (последнее как раз чаще всего является лишь средством достижения первого). Слово появляется в стихе со своей интонацией — казенно-бюрократической (как в соц-арте) или разговорной, речевой, общеупотребительной. Авторское высказывание возникает, как мозаика, из отдельных, активно интонированных фрагментов речи:
верите ли
а ведь вот они
верили
ведь им ведь
велели
(Вс. Некрасов)
Это стихи уже чисто интонационные, говорные. Поэзия не столько "выделенных слов", сколько "выделенной интонации".