Новости издательства:

Бронзовый век русской поэзии


В поле снежно-белом, непомятом
кто-то звонко выругался матом.

(Н. Байтов)

Гротеск, правда, снимается лирическим контекстом, не пережит в область чистой игры, но тенденция к фактурному "овнешнению" стиха в конкретистском духе становится определяющей. Такие поэты, как М. Айзенберг, Е. Сабуров, наоборот вроде бы, уходят вглубь, в субъективность: М. Айзенберг — к внутренней речи, Е. Сабуров — в поток сознания. Но и поток сознания (неизбежно ощущаемый автором как культурно-клишированный), и внутренняя речь не структурируются никакой устойчивой образной системой:

Ах, это было здорово! весело, весело.
Ах, это было невесело, ужасно, ужасно.
Это было какое-то месиво
слухов, событий, зависти, чистоты,
нежности, зависти.
Смена страшных ночей и сказочных.
Света и духоты.

(М. Айзенберг)

Вот этому "месиву" впечатлений, настроений, месиву слов, обрывков фраз и образов, возникающих на языке или резонирующих во внешнем культурном гуле, автор и следует на расстоянии, постоянно сохраняя дистанцию. Стих и М. Айзенберга, и Е. Сабурова, конечно, эмоционально-суггестивный. Вообще синхронное композиционное мышление сохраняет свое значение. Но результат получается другой. Модернистская суггестивность — мистический прорыв сквозь слова к чистому, неопосредованному созерцанию. Постмодернистская лирика всегда опосредована, и именно словами, которые ставят свои условия авторскому высказыванию.

Предыдущая страница   -    Страница: 14 из 17    -   Следующая страница

Быстрая навигация: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  




Опросы издательства:

Много ли вы читаете книги?

Несколько часов в день
Пару раз в неделю
Не чаще 1-2х раз в месяц
Очень редко
Вообще не читаю



Другие опросы